Преодолеть повторяющиеся рождения и смерть и наслаждаться даром бессмертия может только тот, кто способен одновременно понять процесс погружения в невежество и процесс совершенствования великого знания…
(Шри Йшопанишад)

Антихрист как реальная политическая возможность наших дней уже не вызывает сомнений…
(Митрополит Иоанн)

Самоубийство Маленького Принца

Еще не вошедшее в силу лето стояло в городе… Жара не была убийственной, но люди уже покидали город в набитых электричках. Время шло медленно…
Я сидел в прохладной тени железнодорожного моста в Сестрорецке. Булыжник, на котором я сидел, был стар и задумчив…
Опоры, на которых возлегал мост, были обшиты какими-то шершавыми плитами из мрачного камня. Черные железные перила протянулись по бокам моста… Этот готический вид предавал мосту какую-то архаичность…
Мост был переброшен через небольшую речку, рассекающую Сестрорецк, как Сена рассекает Париж.
В ста метрах против течения реки находилась сестрорецкая плотина, в которой в это время были открыты все шлюзы. Бушующий поток рвался из озера Разлив прямо в воды Финского залива. Порой эта плотина мне казалась каким-то североамериканским водопадом… Бурлящий и клокочющий вихрь воды проносился через Сестрорецк смывая в залив любовь, чувства, воспоминания…
Этот беспрерывный поток воды завораживал меня… Я подолгу не мог оторвать взгляд от бешеной реки… Она производила на меня какое-то магическое впечатление… Нет, Сене до этого далеко… Да и что есть Сена? Река, заминированная пустыми бутылками, использованными презервативами и собачьим дерьмом… Нет, Сена для русского человека подобна сточной канаве… Безусловно, в Сестрорецк не летают самолеты, по Сестре не ходят трамвайчики и в излучине Сестры не стоит малая Статуя Свободы. Все это так.
Но куда приятнее мне было созерцать этот мрачный железнодорожный мост вместо вычурного Виньёна…
Со стороны мост выглядел очень даже мирно. Единственное, что, пожалуй, наводило тревожные мысли, так это огромные металлические блоки, стоящие на опорах… Когда-то по ним проходила вторая линия рельс…
Первое, что пришлось испытать этому мосту, так это холодную пощёчину финского снаряда… А во время блокады один из секторов моста просто обрушился в воду под ударами авиации…
Теперь о тех временах напоминают лишь оспины на опорах и осколки снарядов, которые давно уже унесло в залив. И конечно эти могучие стальные блоки, покрытые ржавчиной и мхом…
Я сидел в тени моста, и мне казалось, что только этот мост способен понять человеческую суть… Только этот мост мог сказать подвыпившему Ницше, что Бог жив!.. Да и кто такой Ницше по сравнению с этим мостом?..
На нижних плитах была глубоко выцарапана надпись "ГЕЦ-95". Я стал вспоминать, что такое ГЕЦ, но на ум почему-то ничего не пришло… Потом я вспомнил что ГЕЦ расшифровывается как Горбоельц…
Да, Горбоельц это был целый период в истории нашей многострадальной страны… С начала перестройки, и дальше, через кровавый путч и расстрел Белого дома…
Когда-то много где можно было прочитать "Да здравствует ГЕЦ". На стенах домов, в подвалах, но чаще в общественных сортирах…
Всю любовь к Горбоельцу можно было увидить на минных полях Чечни… В кварталах русского гетто в Риге… В лицах безработных атомщиков… В обожженных Чернобыльским пламенем глазах людей…
По мосту с грохотом пронеслась электричка, разгоняющая думы и тревоги… Вагоны были типично зелеными, только один был грязно-желтого цвета, и так напоминал обложку книги Пелевина "Амон Ра"…
Спустя некоторое время на мост вышел мальчик с длинным белым шарфом и развивающимися золотистыми волосами. Он посмотрел вверх на синее небо. Он посмотрел в даль, на Финский залив, и бросился в бушующие воды Сестры. Несокрушимый поток моментально унес сдавленный крик, и лишь белый шарф, зацепившийся за камень, одиноко плескался в воде…
Вода уносила все новые и новые чувства в даль, а я молча сидел в тени моста и смотрел на бурлящий поток…